18 марта 2016, 16:59 | Геополитика |
Нейтралитет по-азербайджански
Несмотря на сложную международную обстановку, Азербайджан сможет балансировать между интересами России, Турции и Ирана, считает историк Ниязи Ниязов.
О том, как Азербайджану удается не стать жертвой противоборства соседних государств, в интервью «Росбалту» рассказал доцент кафедры международных отношений на постсоветском пространстве факультета международных отношений СПбГУ, д. и. н. Ниязи Ниязов.
— Конфликт России и Турции поставил Азербайджан в довольно сложную ситуацию. На ваш взгляд, как долго Баку сможет придерживаться нейтралитета?
— Я думаю, что в обозримом будущем Азербайджан сможет успешно балансировать между турецкими и российскими интересами. Ему это приходилось делать и раньше, так что опыт есть. Кроме того, ситуация в регионе постепенно меняется. При всем имеющемся негативе в российско-турецких отношениях, испортившихся осенью прошлого года после известного печального события, все-таки может наметиться тенденция к потеплению. В турецкой прессе об инциденте с российским самолетом фактически уже не вспоминают. Хотя в России есть некоторые горячие головы, которые призывают продолжать курс на ухудшение отношений с Турцией и довести дело чуть ли не до объявления войны. Вот если такого рода люди смогут продвинуть свои позиции, то очевидно, что улучшения российско-турецких отношений не будет. И тогда Азербайджан окажется в тяжелом положении.
— Можно предположить, как он себя тогда поведет?
— В любом случае Азербайджан приложит максимум усилий, чтобы не обидеть ни Турцию, ни Россию, но свои связи с Турцией рвать не станет. Думаю, то же самое сделают и другие партнеры России по СНГ, за исключением, пожалуй, Армении (об этом, в частности, свидетельствует визит Ильхама Алиева в Турцию после недавнего теракта). Но перерастание российско-турецкого конфликта в реальную войну станет для Армении катастрофой, так как она автоматически превратится в арену боевых действий из-за наличия на ее территории российской военной базы. Впрочем, я убежден, что до этого не дойдет и войны не будет.
— Еще в самом начале конфликта высказывались предположения, что Баку может выступить в качестве посредника между Москвой и Анкарой. Какова вероятность, что азербайджанские власти смогут разыграть эту карту?
— Азербайджан, конечно, к этому стремится. На такую же роль претендует Казахстан. Но надо понимать, что очень многое зависит от политической воли России и Турции, их желания наладить контакт. Если у руководства двух стран его не возникнет, то все усилия Казахстана и Азербайджана будут абсолютно напрасны.
— То есть, по большому счету, если Россия и Турция решат сделать шаги навстречу друг другу, то посредники им не понадобятся?
— Конечно, они и так между собой договорятся.
— Баку сейчас приходится проявлять гибкость в том числе и в позиции по Сирии. Иногда складывается впечатление, что Азербайджан здесь почти одновременно высказывается в поддержку и Турции, и России с Ираном…
— В данной ситуации Азербайджан ведет себя как государство, которое признает существующие реалии. В Баку считают, что режим Башара Асада является не очень эффективным. Все-таки собственное население подняло против него восстание, и этот факт игнорировать нельзя. В то же время нельзя не признавать, что если режим Асада сопротивляется столько лет, то это значит, что другая часть населения президента все-таки поддерживает. Но из этого не следует, что Азербайджан выступает в защиту Асада. Он четко заявляет, что не поддерживает любые действия Сирии, направленные на дестабилизацию обстановки рядом с границами своего союзника, Турции. Азербайджан учитывает здесь и свои интересы: подобная дестабилизация может привести к тому, что в регионе усилится влияние «Исламского государства» (запрещенной в России и ряде других стран террористической организации — «Росбалт»). А это будет уже представлять серьезную угрозу непосредственно для Азербайджана.
Что касается позиции Ирана по Сирии, то здесь важно понимать одну очень существенную вещь. Судя по последним событиям, в частности по итогам недавнего визита Ильхама Алиева в Иран, позиция Тегерана по сирийскому вопросу несколько не такая, как кажется из Москвы. На самом деле Иран заявил, что не готов целиком и полностью идти в фарватере российской внешней политики в Сирии и не всегда будет поддерживать ту точку зрения, которую излагает Москва. Иран готов корректировать свою позицию, признавая существующие реалии. В том числе и те, о которых я говорил выше: наличие гражданской войны и неприятие режима Асада большинством населения. Всегда считалось, что у Турции и Ирана диаметрально противоположные взгляды на сирийскую проблему. Но после визита в начале марта в Иран турецкого премьер-министра Ахмета Давутоглу в Тегеране заявили о готовности возобновить тесные отношения с Турцией. Например, тогда было озвучено, что Турция является для Ирана воротами в Европу, а Иран, в свою очередь, — воротами для Турции в Азии.
Все это говорит о том, что в регионе складываются новые взаимоотношения. И ставка на то, что в сирийском вопросе нас постоянно будут поддерживать такие государства, как Иран, на самом деле не очень обоснованна. Мы видим, что Иран готов подстраиваться под ситуацию. Немаловажную роль в этом играет и налаживание отношений Ирана с Западом. Именно поэтому начавшийся вывод российских войск из Сирии также можно оценить позитивно.
— Кстати, снятие санкций с Ирана — это хорошая новость для Азербайджана?
— В общем и целом, да. Особой конкуренции на нефтегазовом рынке между Ираном и Азербайджаном не возникнет, у них разные покупатели. Если Иран действительно будет готов предложить мировому рынку новые газовые поступления, то работа, которую вел Азербайджан по строительству газовой магистрали в Европу, может быть продолжена совместно с Ираном. Сегодня очевидно, что Тегеран также будет заинтересован во взаимодействии с Баку. В частности, во время визита Алиева стороны договорились о реализации проекта «Север-Юг», который свяжет через Азербайджан Россию и Иран. Это очень выгодный проект для всех участников. Часть грузопотоков, которые Иран собирается отправлять в Европу через Грузию, также будет проходить через Азербайджан.
— То есть стоит ожидать, что иранское направление будет иметь для Азербайджана все большее значение?
— Иран вынужден учитывать современные реалии, и с их учетом он пытается интегрироваться в современную мировую экономику. Для Азербайджана такой Иран более выгоден и более безопасен. Дело в том, что на сегодняшний день желание улучшить экономическую жизнь собственных граждан становится самым главным фактором, формирующим внешнюю политику Ирана. Все-таки санкции, о неэффективности которых столь много пишут в наших СМИ, на самом деле оказались более чем эффективными. Социально-экономическая обстановка в Иране была очень напряженной, ситуация достигла пиковых значений. Это обстоятельство сыграло немаловажную роль в решении Тегерана пойти на уступки в вопросе ядерного досье.
Иранские коллеги могут, конечно, здесь со мной поспорить. Но у любой экономики есть объективные показатели развития и благополучия. Один из них — производимая продукция. То, что поставляет на мировые рынки Иран, очень отличается от того, что поставляет Турция. Напомню, что в 1979 году Турция была с экономической точки зрения захолустьем, а Иран находился среди процветающих держав региона, фактически был его лидером.
Тегеран сегодня пытается доказать и себе, и окружающим, что выбранный им путь был единственно правильным. Но реалии современной мировой экономики диктуют необходимость модернизации, в том числе внутренней. Это и заставляет иранское руководство пытаться соединить несоединимое. И, с моей точки зрения, рано или поздно этот дуализм приведет к серьезной трансформации политической системы. Конечно, это может занять не одно десятилетие. Как показывают различные примеры, в том числе Северной Кореи, героически терпеть невзгоды во имя светлого прошлого или иллюзорного будущего можно довольно долго.
Беседовала Татьяна Хрулева