Мобилизация политической системы, общества, идеологии, культуры идет в России не первый год.
Управление в ручном режиме — инструмент любой власти, действующей в чрезвычайных условиях, например в обстановке войны, послевоенного восстановления, глубокого экономического и политического кризиса. Рыночная экономика обычно противится административным методам контроля, и в мирных условиях от них предпочитают отказываться. Пока экономика хотя бы относительно свободна, она остается источником средств к существованию и для государства, и для элит. Но в условиях неработающих институтов и нарастающей конфронтации с Западом рыночная экономика оказывается уязвимой. Что делать, если политика определенного типа, например конфронтационная, мешает экономике, а менять политику совсем не хочется? Остается адаптировать экономику к политике, т. е. вводить мобилизационные принципы управления.
Мобилизационная экономика — понятие, находящееся на стыке экономики и идеологии. В ситуации угрозы своему существованию государство мобилизует на решение экономических и социальных проблем все имеющиеся у него ресурсы. Такую модель отличают централизованное регулирование денежных потоков, валютный контроль и недопущение вывоза капитала из страны, управление спросом, режим особого благоприятствования в отношении ВПК. Неизбежные издержки этой модели — высокая инфляция и черный рынок, нормирование распределения. Но главное — короткий жизненный цикл, связанный с исчерпаемостью внутренних ресурсов.
Идея мобилизации в экономике была популярна в годы первого президентского срока Владимира Путина. Вот что писал тогда Александр Дугин: «К мобилизационной экономике президента подталкивает не размышление над нюансами экономической теории, но логика сохранения государства, национальный императив» (см. статью «Новый курс», «Ведомости» от 15.07.2003). Основными метаэкономическими составляющими этой программы называли подчинение экономической свободы олигархов национальным интересам и создание новой политической силы, идеологически подкрепляющей курс на мобилизацию. То и другое, как известно, было воплощено в жизнь. И только не очень встраивающаяся в мобилизационную модель рыночная экономика в условиях стабильного повышения цен на энергоносители и приемлемого инвестиционного климата (в некоторых отраслях) оставалась почти свободной.
Такие процессы последнего времени, как курс на «национализацию элит» и отказ от взаимодействия с экспертным сообществом, в ситуации усиливающегося экономического спада и политической радикализации вписываются в логику перехода к мобилизационной модели. Неуважение к независимости институтов и восприятие реального международного партнерства, а заодно и уступок оппозиции внутри страны как угрозы суверенитету — давно обозначившиеся тенденции.
В условиях внешнеполитической изоляции и внутриполитической консолидации мобилизационная экономика действительно устойчивее рыночной. Однако чтобы обеспечить жизнеспособность этой модели, нужно применение силы, поскольку такая экономика невероятно затратна и ведет к быстрому истощению сил и ресурсов.
Читайте далее: тут
