Это вообще характерно. Как только речь заходит о «цивилизационном выборе», первым делом избавляются от химеры, именуемой реалистичным взглядом на вещи.
С каким-то болезненным сладострастием рассуждают о жертвах и лишениях, которые предстоит принести на алтарь победы над Западом, но вовсе не пытаются прикинуть, какими такими лишениями можно превозмочь двенадцатикратную разницу в экономических потенциалах и даже просто в народонаселении, которое в Северной Америке и Европе вшестеро больше. А когда говорят о самоочевидном якобы присоединении к российскому «цивилизационному проекту» Казахстана, то аккуратно обходят перспективу дрейфа этой страны в сторону «цивилизационного проекта» Китая, который исторически явно ближе и физически гораздо сильнее.
Говорят, что на смену растленному, погрязшему в европейском разврате большинству нашего правящего класса приходит теперь суровое, по-своему, может быть, наивное и в чем-то даже ультрареакционное, но зато чистое помыслами и высокоидейное чекистское меньшинство. Трудно отрицать. Это безупречно реакционное меньшинство истеблишмента действительно задает сейчас тон. Но так ли оно простодушно?
Не надо усложнять простые побуждения и легко видимые интересы. Пропагандистские штампы о «цивилизационном выборе» не несут в себе ничего вечного и исторически корневого. Они выражают идеологию сотрудников спецслужб, с полным набором их корпоративных маний, в смеси со смутной, не очень стойкой, но агрессивной реакцией широких масс на затянувшийся и малоудачный выход страны из советского тоталитаризма. И навязываемый сверху «цивилизационный выбор» — вовсе не возвращение потерянной идентичности, а только очередной тупиковый эксперимент над обществом, проводимый под особо сильным пропагандистским наркозом.
