Туркменистан сегодня территория, из которой доходит куда больше мрачных слухов, чем хороших новостей,
и не всегда есть уверенность, что такое положение вещей соответствует реальности. Мы часто не можем ссылаться на источники информации для их безопасности или наоборот – располагаем анонимными сведениями. Но когда первое и второе сходится, вырастает голый, неоспоримый факт.
Туркменское руководство и в 1990-ые годы и в течение последнего десятилетия приложило немало усилий, чтобы зачистить страну от кажущихся опасными «инородцев». Такая политика была и недальновидна и жестока, но желаемые кем-то плоды она принесла – наиболее активные, составляющие целый пласт трудового населения, уехали, оставшиеся напуганы и морально подавлены. Этот промежуточный результат может кого-то удовлетворить, кого-то, кто не собирается задерживаться на этом свете, у кого нет своих детей и никаких надежд будущее. Потому что такой человек похож на того смельчака, который заткнул жерло вулкана, сел на него и свесил ноги.
Стандартный путь русскоязычного молодого человека в современном Туркменистане – окончить школу, отслужить в армии и, вернувшись, верным сыном своего отечества узнать, что с нетуркменской фамилией ему не удастся получить высшее образование, что работодатель будет проверять его родовые корни до третьего колена и, найдя там русскую фамилию покачает головой и откажет. Если он не какой-нибудь компьютерный гений, ему остаётся в жизни в Туркменистане один путь – в подсобные рабочие, официанты, водители и, если повезёт, на буровую установку. Маргинализации русскоязычного населения сопутствует его обнищание, потеря нравственных устоев и тихое озлобление как на туркменскую, так и на российскую власти. Все это по-русски зовется отчаянием.
Эти люди сознательно остались в Туркменистане и, конечно, не для проведения подрывной работы. Они могли бы стать настоящими патриотами туркменского государства, но власть их усердно делает врагами и изгоями. Кто конкретно? Уж не настоящие ли враги государства, стремящиеся поджечь его с разных концов и посеять межнациональную и межплеменную рознь. Если так, то у них хватит запалов – и Афганистан с террористами и наркотрафиком, и территориальная, этническая проблема с Узбекистаном, и бесконечный спор с Азербайджаном об углеводородных месторождениях на Каспии, и нестабильность, грозящая Ирану в случае столкновения с США и волна выпускников турецких ВУЗов, постепенно формирующих «пятую колонну» в Туркменистане.
Не будет вам счастья…
Недалекие люди видят будущее Туркменистана как восточную сказку: у каждого туркмена будет по три верблюда и по жене-красавице, а правящий клан ахалских текинцев станет, как в успешных арабских нефтяных королевствах, привилегированной социальной кастой, представителям которой судьбою определено не работать, а только радоваться жизнью. У страны и в самом деле прекрасные возможности для всестороннего развития, но нельзя идти в лес и бояться каждой тени.
Угроза национализма, этнического раскола для современного Туркменистана из ряда самых смешных мифов. Реальные проблемы – это потеря квалифицированных специалистов, нехватка рабочих рук, просто отсутствие ярких, молодых умов. Туркмены сами признают, что кто, как не русские могут быть лучшими инженерами, учителями, врачами, самоотверженно и независимо от кланово-родовых интриг профессионально исполнять свой долг? Начальников ведь в Туркмении всегда хватало. Глубокоаульный, русофобский страх каких-то людей в эшелонах власти просто обедняет современный Туркменистан, обрубает ему крылья. Неужели кому-то в самом государстве так страшно оттого, что туркменский орел оперится и полетит?
Если в современном Туркменистане так боятся русских инженеров, учителей, бухгалтеров и врачей, то почему не боятся отдать весьма весомый государственный пост человеку с русской фамилией? Просматривая структуру власти, находим бессменного помощника президента Туркменистана на протяжении 30 лет Виктора Храмова. Кому еще первый президент Туркменистана Сапармурат Ниязов мог доверить свой протокол – расписание встреч, информационную деятельность, личные поручения и неформальные внешние контакты, - как не чуждому туркменских родо-племенных противоречий «варягу»? При этом и так всем в Туркменистане и за рубежом понятно, что Виктор Храмов, единственный с русской фамилией в местных эшелонах власти, оставлен отнюдь не в угоду толерантности по отношению к русскоязычному населению.
В таком случае попробуем вспомнить хоть один инцидент, на основании которого можно было бы заявить: «Нет, русское представительство в Меджлисе поколеблет основы республики!» или «Нет, русские не смогут быть патриотами Туркменистана!» Нет таких фактов, зато много обратных.
И напоследок вспомним древнюю русскую поговорку о том, что «на чужом несчастье своего счастья не построить». С таким отношением к нетуркменам в своей собственной стране в «эпоху могущества и счастья», не будет тебе счастья, Туркменистан…
