Экономику обступают призраки
Наше народное хозяйство, которое почти уже приспособилось жить в застое, оказалось перед двумя опасностями разом. С одной стороны, перспектива западных санкций. С другой – не менее мрачная угроза стать жертвой бездумных изоляционистских экспериментов.
"Российская экономика встречает весну с набором плохих новостей: снижение темпов роста вплоть до отрицательных, ослабление рубля, повышение инфляции и процентных ставок. Такой набор, казалось бы, должен поставить экономические проблемы во главу угла. Однако же все внимание сейчас приковано к Крыму", — в этих выводах Центра развития Высшей школы экономики сквозит осторожно сформулированное, но отчетливое недовольство.
А когда речь заходит о конкретике, то формулировки теряют даже и осторожность. "Сценарий экономического спада для России становится основным… Переход к отрицательной динамике производства сопровождается ускорением инфляции… Экономический спад, охвативший в прошлом году многие регионы, наряду с ростом нефинансируемых обязательств, способствовал разбалансировке их бюджетов…", — так ЦР ВШЭ оценивает экономическое состояние нашей державы накануне крымско-украинского кризиса.
Впрочем, этот экспертный центр уже неоднократно забегал вперед в своих унылых прогнозах. Поэтому возьмем для баланса отчеты Росстата — самого официального и уже хотя бы поэтому самого оптимистичного из наших аналитических учреждений.
Если верить росстатовским докладам, то дела в январе–феврале 2014-го шли пусть и не блестяще, но почти сносно. Правда, если сравнивать с первыми двумя месяцами предыдущего года, то средние располагаемые доходы граждан снизились на 0,3%, а инвестиции упали на 5%. Но реальная зарплата выросла на 5,6% (т.е. общий спад располагаемых доходов обеспечили, видимо, пенсионеры и остальные получатели пособий), розничный товарооборот поднялся на 3,2%, промышленный индекс – на 0,9%, а индекс строительных работ, хоть и ушел вниз, но сдача жилья заметно подросла. И даже уровень реальной безработицы все еще ниже, чем год назад.
Конечно, не все концы тут сходятся. Почему, например, так поднялась зарплата при почти полном отсутствии роста производительности труда, да еще и сохранении числа рабочих мест? Личные наблюдения говорят о том, что, по крайней мере в реальном, небюджетном секторе рабочие места идут сейчас под сокращения, а реальная зарплата не растет.
Зато полностью можно согласиться с тем, что ускоряется инфляция. Особенно в последние недели. По Росстату, среднесуточный прирост цен за прошедшую часть марта был втрое выше, чем в марте прошлого года. К этому никем не оспариваемому факту добавим также и десятипроцентную (с начала года) девальвацию рубля, которая была бы куда серьезнее, если бы Центробак не сдерживал ее валютными интервенциями.
Усредняя вышеизложенные оценки, можем сделать вывод, что в первые месяцы этого года экономика России шла примерно по тому же маршруту, что и в последние пару лет. То есть сгибаясь под грузом ошибок, которые власти наотрез отказывались исправлять, еле-еле двигалась вперед, то и дело начиная буксовать. Средняя по скорости девальвация, ускорение роста цен, умеренное сокращение импорта и плавное снижение уровня жизни были подготовлены всей предшествующей экономической политикой и должны были стать неизбежными экономическими событиями 2014 года.
Хозяйственных триумфов этот год уж точно не обещал, но по-настоящему глубокие провалы казались возможными только при радикальном падении нефтяных цен. Но за прошедшую часть года этого не случилось, хотя на несколько процентов нефть все-таки подешевела.
И вот это сонное царство одномоментно ушло в прошлое. Украинско-крымский кризис подвел черту под старой политической эрой. А экономика всегда подчиняется политике. Следовательно, шансы сохранить прежнюю хозяйственную модель не так уж велики. Размышлять остается только о степени непривычности новой ее версии.
Понятно, что главная тема сегодняшних раздумий – западные санкции, уже введенные (против нескольких физлиц и банка "Россия") и грядущие (если таковые будут). Присоединяясь к целой группе экспертов, считаю, что самый адекватный анализ возможного диапазона и последствий этих мер сделан в коротеньком обозрении "Санкции, bullish tails". Главная мысль: первая волна американских финансовых репрессалий "довольно умеренна" и является "не очень болезненной демонстрацией (для любителей "асимметричных ответов" и "жестких мер") того, что происходит, когда финансовый институт попадает под санкции". Если это действительно так, то банку "Россия", финучреждению среднего калибра, отведена роль демонстрационного полигона: "Все, кто имеет минимальное представление о работе финансовой системы, могут представить себе, что произошло бы при включении в список крупнейших российских банков".
Если дело ограничится Крымом, то с западной стороны каких-то новых немедленных репрессалий ждать, вероятно, не следует. Если же начнется, скажем, вторжение в континентальную Украину, то политический кризис выйдет из-под контроля, а вместе с ним лавинообразный характер примут и экономические санкции: "Неправильные шаги будут иметь катастрофические последствия для РФ и болезненные – для остального мира, и именно поэтому надеюсь, что худшего не произойдет".
Стараясь разделять эту надежду автора, добавлю: даже то, что уже сделано американо-европейскими санкциями, легло на российскую экономику довольно серьезным грузом. Всего один пример. Два рейтинговых агентства — S&P и Fitch – сразу же понизили прогноз по рейтингам России до "негативного". Помимо прочего, это означает, что подорожают западные кредиты, без которых просто невозможна работа большей части российской экономики, включая и казенные супермонополии, которые бахвалятся своим "государственным менталитетом".
А в среднесрочной перспективе финансово-торговые связи с Западом неизбежно будут сокращаться. Плавное движение к этому началось еще до украинского кризиса – из-за желания европейцев уменьшить зависимость от газпромовских поставок, а также из-за начавшейся перестройки мирового рынка энергоносителей и генеральной тенденции к удешевлению нефти. Но теперь то же самое будет происходить быстрее, и по еще менее выгодной для России траектории.
Однако хозяйственная конфронтация с Западом – не единственный призрак, который подступил к российской экономике. Раз уж вся державная политика приобрела вдруг радикально-экспериментаторский характер, то сама собой нарастает угроза перехода к смелому экспериментированию и в экономической сфере. Засидевшиеся в резерве теоретики хозяйственного изоляционизма (который у них в головах таинственным образом соединен с передачей российской экономики под опеку Китая) ведут себя сейчас как люди, которые, наконец, дождались своего часа.
Смесь лукашенковских и советских рецептов, обогащенных цитатами из Глазьева и Ильина с Бердяевым, того и гляди, станет официальной экономической политикой. А это уже не стагнация. Это карточная система. По опыту холодной войны мы знаем, что "санкции", которые тогдашние власти применяли к собственной стране, были более изобретательными и проводились с большим упорством, чем любой западный бойкот.
С такими призраками, подступающими с двух сторон, российской экономике, конечно, неуютно. Впрочем, это не сегодня замечено: чем грандиознее эпоха, тем меньше уюта.
Сергей Шелин
Подробнее:
