ГЛАВА 13
В ДИПЛОМАТИИ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ МЕЛОЧЕЙ
Приобретённый мной опыт дипломатической работы, совпавший с годами кардинальной ломки всей политической, экономической, социальной и культурной жизни государства, позволяет высказать некоторые соображения общего и частного характера. Распад Советского Союза и образование на его территории независимых государств потребовали оперативного реагирования властей Российской Федерации на новые геополитические и региональные вызовы. У Ельцина и его окружения, волею судеб оказавшихся у кормила власти, не было чёткой, продуманной и долгосрочной внешнеполитической стратегии. Старая истина вновь нашла своё подтверждение: «Кто призван разрушать, тот созидать не может!»
Сколоченная на скорую руку и скрепляющаяся в основном политико-экономическими уступками России и громкими декларациями о неуклонном проведении линии на интеграцию квази-организация Содружество Независимых Государств, превратилась на деле в громоздкий международный механизм по производству, по существу, ни к чему не обязывающих решений. Лидеры входящих в СНГ государств заявлениями о готовности к интеграции, как правило, прикрывали свои эгоистические интересы – получить от России односторонние экономические выгоды и преференции.
Пришедшие на волне «демократической эйфории» к руководству российским министерством иностранных дел люди (некоторые из них о дипломатии имели весьма отдалённое представление) оказались не способными выработать новую внешнеполитическую доктрину, реализация которой могла бы содействовать успешному решению оперативных и долгосрочных задач. Не было и в «руководящем и направляющем» центре – в президентской администрации интеллектуально-аналитического органа, определявшего внешнеполитическую стратегию, в основе которой находились бы долгосрочные национальные интересы.
Да, российская дипломатия стала свободной от идеологического пресса КПСС и вытекающих из этого ненужных, в большинстве своём наполненных пустой фразеологией мидовских разработок, требовавших немалых усилий дипломатического персонала. Однако, новое время вызвало к жизни и «новые песни»: многие «концепции», выходившие из здания на Смоленской площади, были схоластичными, изобиловали «демократической» риторикой, имевшей «евроатлантический» окрас. После их утверждения они в большинстве своём пополняли пылящиеся на полках досье. А если в
172.
них и заглядывали, то только для того, чтобы списать какой-то фрагмент для подкрепления отдельных положений различных справок.
Думаю, что история российской дипломатии этого периода ждёт своих комплексных и фундаментальных исследований.
МИД в тех условиях всё больше превращался в своеобразную «пожарную команду» от внешней политики, стремившуюся адекватно ответить на возникающие то тут, то там глобальные или локальные вызовы. Хотя его центральный аппарат и некоторые заграничные учреждения были изрядно разбавлены людьми, не имевшими ни дипломатической подготовки, ни желания посвятить свою жизнь этой сфере, а исходили из временных конъюнктурных интересов, тем не менее основной костяк дипломатических сотрудников прежнего советского внешнеполитического ведомства сохранился. Ему и принадлежит заслуга в преемственности всего лучшего, что было накоплено за двухсотлетнюю историю этого министерства, и в постепенном превращении его в структуру, достойную великого государства.
Если направления традиционной дипломатии в целом были укомплектованы кадровым составом, способным выработать новый внешнеполитический курс, то возникшее направление СНГ формировалось, как говориться, по остаточному принципу. Убогость материального обеспечения министерства привела к тому, что многие профессиональные, активные и талантливые сотрудники покинули его, перейдя в бизнес. Несмотря на постоянно повторяющиеся, словно заклинания, заявления главы государства и чиновников высокого уровня о приоритетности направления СНГ в нашей внешней политике, именно оно было наименее обеспеченным в финансовом и в кадровом отношении. Перефразируя известное выражение, применительно к этой сфере как инструменту внешней политики, можно с полным основанием сказать, что дешёвая дипломатия объективно обслуживает внешнеполитические интересы другого, а не своего государства.
Это происходит потому, что коллективный разум не вполне компетентных и не обладающих необходимым творческим потенциалом сотрудников не способен сформулировать идеи, адекватные требованиям современного исторического процесса, и которые исходили бы из коренных интересов государства, раскинувшегося на великом евразийском пространстве. За примерами, как говорится, далеко ходить не приходиться.
Из-за боязни возможной негативной реакции нынешнего туркменского руководства на отдельные положения настоящей книги «перестраховщики» из отдела Туркменистана российского внешнеполитического ведомства «порекомендовали» не поддерживать её публикацию. В этом отчётливо проявился наследственный комплекс неполноценности, коим страдают многие российские дипломаты при общении с иностранными партнёрами. С таким законсервированным, идущим ещё с нессельродовских времён, психологическим настроем отечественной дипломатии вряд ли успешно могут быть защищены национальные интересы нашего государства на международной арене и законные права многочисленной российской диаспоры за рубежом.
Общеизвестно, что решающим фактором в международных делах являются экономическая мощь и военный потенциал государства. Понятно, что молодое Российское государство не обладало прежним авторитетом и влиянием на международной арене. Именно поэтому особое значение в новых условиях приобретает качество его дипломатии. История знает много примеров, когда благодаря высокому профессионализму дипломатии, и её активности, некоторые государства оказывали заметное влияние на политической и экономической арене. Классическим примером этого служит деятельность Талейрана на Венском конгрессе. А в нашей отечественной истории блестящим примером блестящей дипломатии для меня является подписанный в
173.
1860 году графом Николаем Павловичем Игнатьевым договор в Пекине, по которому к России на Дальнем Востоке отошли земли, равные четырём территориям Франции.
А что сегодня можно записать в качестве выдающихся достижений современной российской дипломатии равного масштаба? Не бесконечно ли долгие переговоры о вступлении России в ВТО? Не попытки ли добиться от американцев отменить пресловутую поправку Джексона – Вэника? Не успехи ли структуры, ставшей притчей во языцех так называемого Союзного государства Россия-Белоруссия?
И в современном мире мы не раз являлись свидетелями того, как искусство дипломатов обеспечивает на международных форумах своим странам такие позиции, которые далеко выходят за пределы объективно ожидаемого результата, исходя из экономической и военной мощи конкретных государств.
Надо признать, что, благодаря настойчивости и творческому подходу тогдашнего руководства кадровой службы министерства, шаг за шагом удалось несколько выправить это положение, что сразу же дало эффект и с точки зрения кадрового наполнения. Приходилось проявлять дипломатическое искусство и в переговорах с отечественной бюрократией, главным образом из министерства финансов, у представителей которого на всё один ответ: «Денег нет?»
И это при том, что деньги отечественной мафиозной олигархии полноводной рекой текли за границу. Не иначе как лицемерными воспринимались такие ответы на предложения МИД поправить материальное положение его сотрудников и заграничных учреждений. Поскольку в то же самое время для обеспечения визитов на высшем уровне в ту или иную страну прибывали так называемые подготовительные группы из администрации президента и специальных служб, немалые числом, оставлявшие после себя в отелях горы пустых бутылок из-под спиртного.
Единственная их задача заключалась лишь в том, чтобы пройти по маршруту визитёра и окончательно согласовать (это в наш-то компьютерный век!) программу визита. Да и визитёр иной раз прибывал с таким количеством сопровождающих, включая прессу, что для их доставки требовалось до шести авиалайнеров. Может быть, кому-то такое утверждение покажется преувеличением. Но мне самому приходилось быть свидетелем всего этого.
В этих условия трудно было убедить дипломатов, обладающих творческими способностями и необходимым опытом, перейти с внешнеполитического направления, на котором они проработали определённый период, на новое, неизвестное и к тому же должным образом не обеспеченное. И всё же постепенно с большими усилиями удалось сформировать необходимые структуры двусторонней и многосторонней дипломатии, специализирующейся по проблемам СНГ. Конечно, потребуется ещё много сделать для того, чтобы стабилизировать кадровую ситуацию на этом, действительно, приоритетном направлении, которое нуждается в специалистах высокого класса. В МГИМО (У) в течение нескольких лет функционируют группы, студенты которых изучают языки стран так
174.
называемого ближнего зарубежья. Но реальная практика такова, что при всякой возможности дипломаты, особенно молодые, стремятся перейти с этого «приоритетного» на «престижное» направление – в страны дальнего зарубежья или международные организации. Не способствует позитивным переменам укоренившаяся в течение многих лет в министерстве практика узкой корпоративности, когда в некоторые международные структуры, словно в синекуры, ротируются одни и те же персоны, «особо приближённые» к руководителю, возглавляющему в конкретный момент министерство.
Как показала практика, даже подбор на должности послов в государства, входящие в СНГ, осуществляется порой без необходимого знания и учёта специфики той или иной страны. Случилось так, что к окончанию моей миссии в Туркменистане его лидером не были даны агреманы двум кандидатурам, последовательно предложенным на мою замену российским руководством. Кому-то это может показаться инцидентом незначительным. Но по большому счёту – это событие с весьма негативным оттенком, подрывающим авторитет нашего государства.
К тому же на определённый период в стране был снижен уровень российского представительства. В течение года или более того временным поверенным в делах Российской Федерации в Туркменистане был советник – посланник Андрей Фёдорович Молочков. Примерно за полгода до своего окончательного отъезда из Ашхабада посоветовал ему плотно включиться в процесс руководства посольством. Интуиция мне подсказывает, сказал Андрею Фёдоровичу, что в качестве временного поверенного ему придётся поработать не один месяц. Так оно и случилось.
Андрей Фёдорович был дипломатом во втором поколении. Его отец Фёдор Фёдорович с 1941 года до 1969 года возглавлял протокольную службу нашего министерства. Как-то я поинтересовался у Андрея Фёдоровича, каким образом его отцу удалось не попасть под сталинский топор. Ответ меня поразил. Он сказал, что тоже спрашивал об этом отца. И тот ему ответил, что сохранить жизнь в тех условиях ему удалось только благодаря тому, что у него вообще не было друзей.
Вот ещё одно свидетельство о страшном времени, которое пережили люди в нашей стране! Андрей Фёдорович в отличие от отца был человеком общительным и дружелюбным. Мне нравилось его вдумчивое, ответственное отношение к делу. С ним работалось легко. Он был настоящим профессионалом. И не случайно, что именно его кандидатуру после упомянутых неудачных попыток утвердили послом в Туркменистане. Однако, к большому сожалению, поработать руководителем дипломатической мисси этому перспективному дипломату довелось не долго. В результате скоротечной болезни он ушёл из жизни.
В целях создания единой системы кадровой ротации между министерством и заграничными учреждениями был введён принцип конкурсного отбора сотрудников на оперативные должности. Имелось в виду, наряду с прочим, добиться того, чтобы избегать случаев длительного пребывания дипломатов в одной и той же стране. Давно замечено, что это приводит к сужению их профессионального горизонта. Дипломат, «свыкаясь» с местными условиями, незаметно для себя, утрачивает способность непредвзято и
175.
принципиально оценивать происходящее в стране пребывания, подменяя поиск новых подходов чрезмерной самоуверенностью, а то и смещением акцентов в защите национальных интересов. Здесь не просто найти необходимый баланс. Поскольку важнейшим критерием профессионализма дипломатического работника была и остаётся его страноведческая компетентность. Но именно это качество, как мне не раз приходилось убеждаться, часто является дефицитным. Немало сотрудников, прибывающих в заграничные учреждения на работу, не знают языка страны пребывания или знают его поверхностно, её истории, культуры, местных традиций.
Это не позволяет им устанавливать полезные и доверительные контакты с местной элитой, быть интересными собеседниками и получать необходимую информацию, на основе которой можно делать своевременные и реалистичные оценки и прогнозы. Выход, как представляется, можно найти в региональной специализации: по странам Центральной Азии, Закавказья и Турции, восточной Европы. Полезным было бы добиться того, чтобы в министерстве сложились настоящие школы дипломатии по СНГ, подобно существующим уже в течение многих десятилетий школ арабистов и китаистов.
Это поможет избавиться от некомпетентности и непрофессионализма, поверхностного подхода к работе немалого числа дипломатов, а иногда элементарного разгильдяйства и нерадивости, одним словом «профиндолизма» в отношении к делу. Иные сотрудники не очень-то обременяют себя напряжением своих творческих способностей, постоянным ростом профессионального уровня, надеясь на то, что существующая в МИД практика повышения в рангах и должностях их также не минует. Вряд ли от таких дипломатов можно ожидать глубокого постижения сути политических процессов в стране пребывания и понимания взаимосвязей между политикой конкретного государства с государствами региона и ведущими мировыми державами.
Во все времена ценились дипломаты с аналитическими способностями. Эти качества имеют особое значение в современных условиях. Конечно, глобальные сети дают возможность значительно расширить арсенал средств сотрудникам министерства и заграничных учреждений в поисках необходимой информации. Именно в этих условиях важна способность дипломата отобрать из обилия данных наиболее ценные, чтобы на этой основе суметь сделать правильные выводы и оценки, обозначить тенденции развития тех или иных общественно-политических или экономических процессов. Это достигается постижением всего спектра международного взаимодействия, охватывающего политические, финансово-экономические, военные и гуманитарные аспекты. Такой комплексный подход предполагает умение дипломата поддерживать деловые контакты с представителями всех ветвей власти в стране пребывания, оппозицией, если речь идёт о государстве с демократическими формами правления, бизнес сообществом, журналистскими и творческими кругами. А для этого дипломат должен быть человеком эрудированным, общительным, уметь строить беседу интересно, выслушивать и понимать собеседника, добиваться его доверия и уважения, умно и тактично разъяснять позицию своего государства.
176.
В последние десятилетия, к сожалению, не уделяется внимание подготовке жён дипломатов. Забыта практика, существовавшая в советское время, когда в Дипломатической академии функционировали специальные курсы для жен дипломатов. Они помогали формировать у них, пусть не глубокие, но необходимые навыки для поведения в специфической среде дипломатического представительства за рубежом. Чего греха таить, дефицит общей культуры не только не изжит, но, можно сказать, в последнее время стал ещё более острой проблемой в нашем обществе. Не раз приходилось наблюдать, как не в меру амбициозная «половина» того или иного дипломатического сотрудника, стремясь в глазах иностранца поднять свою значимость, начинает откровенно помыкать своим суженным. Ей и в голову не приходит, что таким образом она добивается прямо противоположного эффекта. Но что самое печальное, подобные случаи дают повод нашим зарубежным партнёрам делать вывод о том, что такая практика существует у нас повсеместно. И это, конечно, не может не отражаться на международном авторитете нашей страны.
В столицах стран СНГ сотрудники российских дипломатических представительств – всегда на виду. К ним приковано повышенное внимание и местного населения в силу наших исторических связей, и всего дипломатического корпуса. Поэтому их поведение и поведение их жён оказывают прямое влияние на степень уважения к нашему дипломатическому учреждению. Замечено, что некоторые из жён дипломатов отличаются чрезмерным желанием во что бы то ни стало проявить себя. Когда такие проявления происходят без знания местной специфики, они могут наносить ущерб престижу российской дипломатии.
Замечательный советский и российский журналист и писатель Всеволод Владимирович Овчинников, произведения которого сегодня стали классикой отечественной международной журналистики, вспоминает один анекдотичный случай, произошедший на его глазах. Жена дипломата нашего посольства в Пекине, не зная китайского языка, заказала в местной мастерской изготовить платье для визитов с вышивкой на груди двух понравившихся ей своей каллиграфией китайских иероглифов. Видимо, и муж был не очень в ладах с китайской грамотой. Каково же было удивление дававшего приём премьера Госсовета Чжоу Эньлая и присутствовавших гостей, когда они увидели на одной груди у этой дамы иероглиф, означающий «вкусно», а на другой – «дёшево».
Конечно, немало примеров и прямо противоположного характера, когда жёны дипломатов ненавязчиво, деликатно и элегантно дополняют свою «половину». Некоторые хорошо владеют иностранными языками и помогают мужу в общении с коллегами по дипломатическому корпусу. Иные обладают художественными талантами, которые, уместно проявленные, только прибавляют уважения со стороны зарубежных партнёров как их мужьям, так и нашей дипломатической миссии в целом.
Хотелось бы привлечь внимание ещё к одной, на мой взгляд, очень важной теме. Необходимо, чтобы качественному отбору сотрудников, направляемых в российские
177.
заграничные учреждения ведомствами, смежными с министерством иностранных дел, уделялось повышенное внимание. В глазах местного населения они также ассоциируются с нашими дипломатами. По сути своей они и являются таковыми. Однако в годы становления наших дипломатических представительств в странах СНГ в некоторые из них попадали такие горе - дипломаты, которые своим поведением, а порой пристрастием к «зелёному змию», причиняли значительную головную боль руководителю представительства и подрывали имидж российской дипломатической службы.
Дипломаты старшего поколения помнят, как во время борьбы с пьянством эта компания велась в нашем министерстве. На одном из совещаний Андрей Андреевич Громыко категорически потребовал исключить это зло из системы министерства. Как это зачастую бывает в России, дело доходили до крайностей. Даже на протокольных мероприятиях запрещалось выставлять спиртные напитки. Один из старших дипломатов, видимо, желая показать себя перед коллегами бесстрашным «зубром» дипломатии, задаёт во всеуслышание министру вопрос:
- «Андрей Андреевич, ну, как же без спиртного от иностранного партнёра получать доверительную информацию?»
На что тут же последовал ответ с характерным громыкинским ударением на «о»:
- «Политбюро нашей партии не нужна информация, полученная пьяным дипломатом от пьяного партнёра».
Критерии отбора сотрудников смежных ведомств, их подготовка и подготовка членов их семей аналогичны тем, которые существуют в МИД. Такой подход позволит добиться комплектования заграничных учреждений высокопрофессиональными и компетентными сотрудниками. Кроме того, это позволит избежать возникающего порой межличностного напряжения и неприязни между представителями различных ведомств, что мешает плодотворной и слаженной работе всего коллектива посольства, представительства при международных организациях или генерального консульства.
Слаженность усилий всех членов нашего дипломатического учреждения обеспечивает правильное осведомление российского руководства о процессах, происходящих в конкретном государстве и его политике на международной арене. От этого напрямую зависит также место и роль дипломатического представительства в защите интересов нашего государства за рубежом, в развитии сотрудничества со страной пребывания или поддержании отношений с другими международными субъектами, в проведении идей мира и безопасности, стабильности, устойчивого развития и демократии.
178.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Своим повествованием автор не претендует на истину в последней инстанции. Это его личные впечатления и размышления, которые стали итогом определённого дипломатического опыта. Может быть, кому-то некоторые утверждения покажутся спорными. Вполне допускаю это. Но твёрдо убеждён, что и моё видение проблем, моя точка зрения имеют право на существование.
Конечно, в книге отражён субъективный взгляд на описываемые события. Но автор старался избегать тех крайностей, которые характерны для многочисленных публикаций о президенте С.Ниязове и его политике. В туркменской прессе это – восхваление его личности и всех его деяний, часто превосходящие степень разумного. А в большинстве зарубежных материалов, в том числе российских, – критика, зашкаливающая за пределы элементарного уважения, которое необходимо проявлять к главе молодого суверенного государства.
При всех обстоятельствах в истории своей страны президент С.Ниязов навсегда останется как один их главных создателей туркменского государства и его первый руководитель.
Наблюдения в непосредственном контакте с ним и его окружением позволили автору сделать некоторые выводы о причинах деформации этой противоречивой личности и созданного им режима власти, превращение его в жёсткий тоталитаризм, пагубно отразившийся на всех областях жизнедеятельности туркменского общества.
Сделана также попытка показать, как сложно в этих условиях развивались отношения между Россией и Туркменистаном, часто зависящие от привносимых в эту сферу субъективных моментов и факторов. Некоторые из них имели чисто российское происхождение и уходили своими корнями в недавнее общее прошлое, иные были результатом незрелости и непрофессионализма представителей властных структур молодого российского государства или отечественного бизнеса.
В книге нашло отражение только то, свидетелем чего был её автор. В ней нет претензий и попыток что-то обелить или приукрасить задним числом.
Хотелось бы надеяться, что она вызовет интерес широкого круга читателей, а дипломатам последующих поколений окажется полезной для успешного развития российско-туркменского сотрудничества.
179.
СОДЕРЖАНИЕ
Глава 1
Реванш Туркменбаши 3
Глава 2
Визит особой важности 16
Глава 3
Российские соотечественники – возвращение национальной трагедии 23
Глава 4
Поэт, любимый у туркмен 39
Глава 5
… Для того чтобы сад большой любить,
недостаточно любви лишь к одной ветке 53
Глава 6
Послушна мне, сильна моя держава;
в ней счастие, в ней честь моя и слава!
Я царствую… 62
Глава 7
Раскрывая потенциал взаимовыгодного партнёрства 77
Глава 8
Могучей силой творческого духа
Постигнув всё неслышное для уха,
Ты угадал незримое для глаз. 97
Глава 9
За ошибки государственных деятелей расплачивается нация 114
Глава 10
Истина есть дочь времени, а не авторитета 125
Глава 11
К новым горизонтам сотрудничества 132
Глава 12
СОПРАПОС – уникальный опыт дипломатической практики 150
Глава 13
В дипломатии не должно быть мелочей 171
Послесловие 178
Начало
