Анатолий Щелкунов. Глава 2. Мемуары. Воспоминания российского посла в Туркменистане

А. Щелкунов на встрече с общественностью (слева). Справа В.В. Немчинов - руководитель Дома Российско-туркменской дружбы. В центре - народный художник Туркменистана В. Артыков

Продолжение. Начало см.:

Глава 2

ВИЗИТ  ОСОБОЙ  ВАЖНОСТИ

   Внешняя политика России в 90-х годах имела откровенно проамериканский характер. Следование в фарватере политики США привело к тому, что Россия стала инструментом их геополитических интересов в ущерб своим национальным интересам. В ряду явных внешнеполитических провалов было центрально-азиатское направление. У лидеров стран этого региона (а ими стали практически все бывшие руководители компартий республик Средней Азии) осталась нескрываемая обида на Ельцина, который просто их проигнорировал, когда вместе с Л.Кравчуком и С.Шушкевичем в Беловежской пуще решал судьбу СССР. Об этом мне в откровенной беседе рассказал С.Ниязов. Он поимённо назвал тех людей из ближайшего окружения Ельцина, которые в то время «советовали» ему, «как оковы с ног, сбросить среднеазиатские республики», чтобы Россия семимильными шагами двинулась вперёд. При этом Туркменбаши подчеркнул, что некоторые из них «и сегодня занимают высокие посты в государственных органах, другие пересели в кресла сенаторов, третьи стали руководителями крупнейших бизнес структур». Надо сказать, что подобного рода «советы» были на руку корпоратократии США, стремящейся превратить центрально-азиатский и кавказский регионы, богатые нефтегазовыми ресурсами,  в зону своих интересов. Уход из этих регионов России только облегчил реализацию американских геополитических планов.

   Россия ушла из центрально-азиатского и закавказского регионов, да и из Прибалтики, также бездарно, как в своё время был осуществлён вывод наших войск из Восточной Германии при Горбачёве. Только последствия этого ухода в гуманитарном и социально-экономическом плане жестоким образом отразились на  судьбах миллионов наших соотечественников.

   Другим последствием безрассудных действий ельцино-козыревской дипломатии стал всплеск терроризма в этом регионе. Нельзя считать случайным, что бывший руководитель талибского Афганистана в 1996-2001 гг. мулла Омар во время захвата власти в Кабуле хвастливо заявлял о намерении к началу XXI века войти в «священные города» мусульман Бухару, Ходжент и Самарканд, а затем пойти в Казахстан и Россию для утверждения «зелёного знамени ислама».

    Активным игроком в регионе с распадом СССР стала выступать Турция, которая будучи проводником американской политики, преследует и свои далеко идущие цели. Идеологи «великого Турана» полагали, что в новых исторических условиях сформировались благоприятные возможности для реализации давних геополитических амбиций Анкары в отношении Центральной Азии и Кавказа. Турецкие компании настойчиво стремились

17.
переориентировать экономические связи и транспортные потоки стран региона в своих интересах. Турция подключается к экономически значимым проектам, замещая Россию в качестве основного экономического партнёра центрально-азиатских стран. Это нельзя воспринимать иначе, кроме как её стремления вывести мусульманские республики региона из состава СНГ и под своей эгидой создать нечто вроде военно-политического образования тюркских народов. Имеются серьёзные основания полагать, что на базе этнической, культурной и религиозной близости с мусульманскими странами определённые политические силы Турции хотели бы занять позиции духовного лидера государств региона Центральной Азии и Кавказа.  

   Если рассматривать эти явления в широком геополитическом контексте, то отчётливо видно, что с уходом России из центрально-азиатского и закавказского регионов международный терроризм приобретает ярко выраженный этно-конфессиональный характер и он становится основной угрозой существования не только молодых государств на этом географическом пространстве, но и всей остальной части мира.

   На этом фоне мелочные дрязги вокруг цены на газ с руководством Туркменистана, сопровождаемые торгашескими выпадами некоторых российских «деятелей», кажутся просто ничтожными.

   Всё это не могло не отразиться на авторитете России на международной арене, где её уже не воспринимали как великую державу. Частые смены российских премьеров и болезни Б.Ельцина в этот период только усугубляли положение.

   Вслед за избранием в марте 2000 года Президентом России В.В.Путина последовали существенные коррективы не только во внутренней, но и во внешней политике нашего государства. Было ясно заявлено, что Россия не будет участвовать ни в каких «священных союзах», что отношения с другими государствами будут строиться исключительно на условиях равноправия во имя своих национальных интересов, опираясь при этом на международное право. Заявления и первые внешнеполитические шаги нового российского лидера, спокойные и уверенные, не остались не замеченными в мире.

   Делясь со мной своими впечатлениями от увиденной им по российскому телевидению церемонии вступления В.В.Путина в должность, С.Ниязов не скрывал своего восхищения. Её торжественность и масштабность, по словам Туркменбаши, достойны величия России. По этой церемонии, добавил он, можно сделать вывод о том, что президентом вашей страны стал сильный человек. Не скрою, было приятно услышать от него эти слова. Не замедлил высказать ему мысль о том, что для развития российско-туркменских отношений особое значение имела бы встреча двух президентов. Эта идея понравилась Туркменбаши, он энергично поддержал её и протянул мне пакет, попросив передать в Москву его поздравления Путину по случаю его инаугурации, и сказал, что  приглашает Владимира Владимировича посетить Ашхабад в удобное для него время. С этого, собственно, и началась подготовка первого визита В.В.Путина в Туркменистан.

18.
   Визиту обе стороны придавали особое значение, и не только потому, что он был первым визитом нового российского президента в Туркменистан. Политическое руководство обеих стран хорошо понимало, что значение визита выходило за рамки двусторонних российско-туркменских отношений, оно имело и региональное измерение. Новое руководство в Москве исходило из понимания необходимости повышения внимания в своей внешнеполитической деятельности к центрально-азиатскому региону. Происходящие здесь процессы оказывали непосредственное и всё возрастающее влияние на ситуацию в самой России. Очевидной была целесообразность расширения экономического взаимодействия со странами этого региона.

   Тесная экономическая интеграция республик Средней Азии с Россией в советский период проявлялась в новых исторических условиях, когда эти республики стали суверенными государствами, своеобразным социально-экономическим эхом. Чем мудрее подходили новые лидеры этих стран к проблемам экономического сотрудничества с Россией, чем своевременней и адекватней заключали с ней соглашения и договоры о взаимодействии в конкретных сферах экономики, тем менее болезненно процесс суверенизации отражался на их внутренней жизни. (Казахстан). И наоборот. Непоследовательность политики, колебания, надежды на третьи страны, как на манну небесную, а иногда и элементарные бюрократические проволочки в том, что касается адаптации экономического сотрудничества с Россией к новым условиям жизни, становились причинами серьёзных, а в некоторых случаях перманентных внутренних эксцессов и массовой миграции трудоспособного населения из этих стран. (Киргизия, Таджикистан, Узбекистан). Не избавившись от прежних фобий советского периода, политики этих стран с подозрением относились к различным предложениям, направленным на развитие сотрудничества, если они исходили от российской стороны, опасались, что их реализация приведёт к усилению зависимости от России.

   Надо признать, что и с российской стороны нередко проявлялось отсутствие понимания всей важности и сложности политики нашего государства в этом регионе. Происходило это из-за того, что в высших эшелонах власти были люди, движимые интересами, далёкими от государственных.  А кадровый состав дипломатического корпуса, изрядно обедневшего в профессиональном отношении после козыревских «экспериментов» начала 90-х годов, подбирался на это направление по остаточному принципу (иногда в посольства в эти страны приходили люди, вообще далёкие от дипломатии). Отсюда верхоглядство, крайний дефицит серьёзных идей, порой проявление патернализма в контактах с партнёрами, отсутствие заинтересованности в результатах своей деятельности. Всё это самым негативным образом сказывалось на качестве политической работы.

   Сложная гамма характеризовала отношения лидеров этих государств к российскому президенту и между собой. Здесь и недоверие друг другу, и подозрительность, и недоброжелательность, и зависть. Казалось бы, бывшие члены одной партии, одного ЦК,

19.
называвшие друг друга товарищами, и вдруг такое?! Это не могло не экстраполироваться и на политические взаимоотношения.

    С.Ниязов неоднократно делился своими негативными впечатлениями о встречах лидеров стран СНГ того периода. Наши наблюдения за поведением прибывавших с визитами в Ашхабад глав некоторых государств СНГ только подтверждали его слова. По мнению Туркменбаши,  принятые на саммитах СНГ многочисленные документы не оказывали практического влияния на состояние дел в странах, входящих в Содружество. Поэтому Туркменбаши пришёл к убеждению, что вопросы сотрудничества необходимо решать в двустороннем, а не многостороннем формате. Так зародилась идея о нейтральном статусе Туркменистана.

   Для реализации этой идеи потребовалось время и энергичные усилия президента и внешнеполитического ведомства страны, проведение многочисленных переговоров с руководителями других государств и международных организаций. При содействии России, других стран СНГ, США, Китая, Франции, Германии,- всего 18 государств, - вопрос о нейтральном статусе Туркменистана был вынесен 22 октября 1995 года на сессию Генеральной Ассамблее ООН, которая приняла по нему специальную резолюцию.

   Нейтральный статус позволил Туркменистану дистанцироваться от решения многих международных вопросов в рамках СНГ. Представители силовых структур и экономического блока страны принимают участие в различных совещаниях, проводимых Содружеством, но, как правило, ограничиваются лишь ролью наблюдателей. В конце 90-х годов туркменское руководство начинает пересматривать некоторые важные двусторонние соглашения с Россией, игравшие на протяжении ряда лет основополагающую роль в обеспечении безопасности и территориальной целостности страны. С 1993 года в соответствии с российско-туркменским договором на территории Туркменистана на базе соединений и частей бывших Вооружённых сил СССР были созданы Объединённые вооружённые силы, преобразованные после провозглашения нейтралитета Туркменистана в национальные.

   В соответствии с договором 1994 года была создана Оперативная группа Федеральной пограничной службы России, оказывавшая помощь в охране государственной границы Туркменистана и в подготовке национальных пограничных кадров. В начале 1999 года Туркменбаши заявляет о сокращении присутствия в стране российских пограничников и намерении перейти на охрану границы собственными силами. В ходе визита в Ашхабад в июле 1999 года  глава ФПС России К.Тоцкий на встрече с С.Ниязовым обсудил порядок вывода с территории Туркменистана российских пограничников. Стороны условились пересмотреть договор о пограничном сотрудничестве. К 20 декабря 1999 года российские пограничники полностью покинули туркменскую территорию. Некоторые аналитики связывали это решение Туркменбаши с желанием самостоятельно контролировать финансовые и товарные потоки, проходившие через границу с Афганистаном.

20.
     Отмеченные обстоятельства в сфере военного сотрудничества, а также состояние российско-туркменских отношений в экономической и гуманитарной областях были серьёзным основанием для встречи глав государств с целью адаптации всего комплекса двустороннего взаимодействия  к  новым политическим реалиям.

   Наше посольство готовило материалы к визиту В.В.Путина, предлагая в ходе переговоров сделать акцент на договорённости о заключении долгосрочного соглашения о сотрудничестве в газовом комплексе, с ежегодным наращиванием объёмов газовых поставок. Мы были убеждены, что только подобного рода договорённости на высшем политическом уровне способны закрепить позитивные тенденции в двусторонних взаимоотношениях.

   Обсуждая с министром Б.Шихмурадовым вопросы подготовки визита российского президента, договорились с ним предложить в целях развития контактов в духовной сфере подписать во время визита специальную декларацию о сотрудничестве в области культуры, науки, образования, туризма и спорта. В проект документа был включён отдельный пункт, который рекомендовал министерствам образования двух государств заключить до конца текущего года соглашение об условиях функционирования российско-туркменской средней школы имени А.С.Пушкина в Ашхабаде. Чем объяснялась позиция посольства о необходимости включения подобного пункта?

   Ещё в ходе переговоров К.Тоцкого с Туркменбаши удалось получить его согласие на продолжение работы российской средней школы, в которой обучались дети наших пограничников и российских соотечественников. Финансирование школы осуществлялось по линии Федеральной пограничной службы. С переводом всех средних школ в Туркменистане на девятилетний цикл обучения, это была единственная одиннадцатилетняя школа, учебный процесс которой соответствовал российским образовательным стандартам. Благодаря усилиям педагогического коллектива она стала настоящим очагом российской культуры и образования. Прекращение её работы, помимо прочего, исключило бы возможность в будущем детям наших соотечественников, проживающим в Туркменистане, поступать в российские высшие учебные заведения. Кроме того, почти пятьдесят человек – членов педагогического коллектива -  пополнили  бы армию безработных. Посольство совместно с туркменскими коллегами подготовило проект соответствующего межправительственного соглашения о преобразовании этого учебного заведения с учётом новых реалий (прекращением её финансирования Федеральной пограничной службой) в российско-туркменскую школу. В соответствии с этим документом туркменская сторона обязывалась предоставить необходимое помещение для школы, а российская сторона – обеспечить финансирование педагогического коллектива и учебно-методический процесс. Проект соглашения получил поддержку туркменской стороны. К сожалению, пройдя все инстанции в Москве, он застрял в российском министерстве финансов. Наши обращения на различные властные уровни  не имели успеха: не удавалось преодолеть бюрократический – «бухгалтерский» подход к этой проблеме. Немалым было наше огорчение, когда накануне визита

21.
Владимира Владимировича в Ашхабад нам стало известно, что в Москве посчитали нецелесообразным подписывать вышеназванную декларацию. Однако эта история получила неожиданное продолжение.

    Первый зарубежный визит после вступления в должность президента В.В.Путин совершил 19 мая 2000 года в Ташкент и Ашхабад. Этот факт свидетельствовал о том значении, которое новое российское руководство стало придавать центрально-азиатскому направлению своей политики с учётом развития ситуации в этом регионе. В ходе переговоров с президентом Узбекистана И.Каримовым стороны договорились развивать сотрудничество по всем направлениям, включая взаимные усилия в борьбе с терроризмом и международным экстремизмом. Тем самым был дан ясный сигнал тем силам, которые спонсировали терроризм и исламский экстремизм на территории Афганистана, что и Россия и Узбекистан будут «ещё более плотно координировать свои усилия вплоть до принятия превентивных мер для предотвращения любых актов агрессивных проявлений» против своих стран.

   В переговорах с С.Ниязовым, которые протекали в течение трёх часов, центральное место было уделено «взаимодействию в сфере нефтегазового комплекса и транспортировки энергоресурсов». Главы государств договорились о крупномасштабных поставках туркменского газа в Россию на длительную перспективу. На пресс-конференции В.В.Путин отметил: «Мы договорились о том, что будем наращивать поставки туркменского газа ежегодно на 10 миллиардов кубометров». После известного застоя в данной сфере торгово-экономических отношений это было крупное достижение. Не договорившись по цене на поставляемый газ, президенты поручили заинтересованным органам своих стран найти взаимоприемлемое решение. Стороны условились взаимодействовать в целях определения правового статуса Каспийского моря с учётом интересов всех прибрежных государств. При обсуждении проблем региональной и международной безопасности В.В.Путин акцентировал внимание собеседника на необходимости более тесной координации между нашими государствами «в борьбе с международным терроризмом и религиозно-политическим экстремизмом, незаконным оборотом наркотиков и оружия». Он ясно дал понять, что Россия остаётся неизменной в своём отношении к талибам, занявшим на тот момент большую часть Афганистана, и будет настойчиво противодействовать их попыткам оказывать поддержку исламским экстремистам в странах СНГ. Хотя Туркменбаши не выразил вербального согласия с позицией российского лидера, тем не менее, он не стал возражать ему по этому вопросу.

   Перейдя к обсуждению взаимодействия в духовной сфере, С.Ниязов предложил российскому президенту по итогам переговоров подписать совместную декларацию о сотрудничестве в области культуры, науки, образования, туризма и спорта. В.В.Путин поддержал это предложение, отметив его полезность. Президенты договорились сделать краткий перерыв в переговорах и поручили министрам иностранных дел, входившим в состав делегаций, подготовить соответствующий проект.  Во время перерыва российский министр И.С.Иванов спросил у меня, нет ли какого-либо

22.
проекта такой декларации. Видимо, интуиция подсказала мне запастись согласованным с туркменской стороной вариантом этого документа. После незначительной доработки он и был предложен главам делегаций для подписания.

   Во время пребывания в Ашхабаде В.В.Путину было присвоено звание Почётного доктора права Туркменского государственного университета имени Махтумкули.

   Туркменский лидер проявил настоящее восточное гостеприимство, искренность и радушие. Переговоры проходили в атмосфере взаимопонимания и доброжелательности. Они заложили основы будущих доверительных отношений между лидерами обоих государств.

   По итогам рабочего визита российского президента было подписано совместное коммюнике, в котором констатировалось, что российско-туркменские отношения «вступают в новый этап, отражающий … качественно более высокий уровень партнёрства между двумя странами».

    Заключительный приём в честь В.В.Путина запомнился забавным эпизодом. После приветственных речей президентов Туркменбаши попросил быть тамадой И.С.Иванова. Игорь Сергеевич, знающий тонкости восточного этикета,  предложил министра Б.Шихмурадова в качестве второго тамады. Это предложение было принято. Иванов предоставил слово для тоста министру обороны России, маршалу И.Сергееву. После тоста Сергеева Б.Шихмурадов попросил сказать тост министра обороны Туркменистана, сержанта Саржаева. Юмор Шихмурадова был встречен весёлым одобрением участников приёма. Непринуждённая, поистине дружеская атмосфера, царившая на этом вечере, была убедительным свидетельством готовности лидеров двух государств преодолеть накопившиеся наслоения в российско-туркменских отношениях.
 

Продолжение