Мы уже привыкли к тому, что все российские новости — это новости про Украину, потому что в России не может происходить ничего важного, а на Украине только оно и происходит. Единственное важное, что есть в России, — это Крым. Крым важен потому, что его угрожают отобрать. Поэтому он является сакральной точкой, вокруг которой, по разным данным, то ли сплотилось, то ли раскололось российское общество, а отношение к нему определит судьбу любого публичного политика на ближайшие десятилетия.
Второй по важности объект в России — это Кремль, он тоже значим, потому что находится в осаде. Угроза приходит только извне — любая внутренняя угроза имеет внешнюю причину. Именно поэтому ничто происходящее внутри страны не важно: угрозы не могут вызываться нашими собственными действиями, ибо все, что мы делаем, делается только под влиянием извне: либо поддаваясь на провокации, либо отвечая на вызовы, либо действуя в чужих интересах.
А есть ли у России свои интересы? Государственные СМИ создают галлюциногенный образ России под угрозой, определяющей себя исключительно как точку пересечения направленных на нее враждебных софитов. Когда они гаснут, она исчезает. У этой теле-России нет собственной субъектности: на вопрос «Кто ты?» она отвечает: «Я есть то, чему угрожают».
Понятно увлечение телезрителя отечественным вариантом сериала «Игра престолов» — он позволяет бесплатно и без усилий получать безопасные и социально одобряемые эмоции. Понятно желание политического руководства сменить безысходные внутренние проблемы на риск и роскошь большой дипломатической игры. Так хозяин квартиры с незавершенным ремонтом будет ходить в соседний парк ИГРАТЬ в карты в беседке, лишь бы не спотыкаться ежеминутно о напоминания о том, что еще не сделано. Весьма вероятно, что он проиграет свою квартиру в карты, — но причина будет не в могуществе карт, а в состоянии квартиры.
Беда в том, что в условиях разрушенных механизмов обратной связи у нас нет надежного способа выяснить, чем на самом деле озабочены люди. В свободном обществе такими термометрами общественного настроения являются (в порядке убывания) выборы всех уровней, активность общественных организаций, позиция независимых (точнее, разнозависимых) СМИ и социологические опросы. У нас первые три пункта присутствуют в значительно урезанном виде, и потому царствует культ соцопроса, причем понимаемого самым линейным образом: публику спрашивают, одобряет ли она нечто, сделанное властью.
