.gif)
Михаил Соколов
Опубликовано 10.12.2014 19:05
Крым аннексирован. Вмешательство в дела Украины продолжается.
Цены растут, рубль обесценивается. Санкции действуют.
Что делает правительство Российской Федерации во главе с Дмитрием Медведевым в разгар самого крупного с момента роспуска СССР экономического кризиса?
Итоговое ежегодное телеинтервью премьер-министра Росcии от 10 декабря обсуждаем с экономистами.
Из Киева - обозреватель Радио Свобода Виталий Портников.
Ведет передачу Михаил Соколов.
Михаил Соколов: Сегодня мы говорим об экономике, новостей много. Евро в ходе торгов на бирже превысил уровень 68 рублей, рубль обесценивается, цены растут, цена на нефть падает, пробила 64,5 долларов за баррель, санкции действуют.
И хочется понять, что делает правительство во главе с Дмитрием Медведевым, который сегодня общался с тележурналистами.
Сегодня в нашей московской студии экономисты, которые работали и в правительстве, и в министерствах — это Олег Буклемишев, бывший сотрудник аппарата правительства и Андрей Черепанов, он работал в Центробанке и в Минфине.
Давайте мы начнем с чего-нибудь яркого, как раз про курс рубля и про все остальное. Об этом как раз говорил премьер-министр Дмитрий Медведев. Он философски, по-моему, вещал, говорил, что цена на нефть упала в два раза, курс рубля изменился, девальвация — это "данность, с которой мы столкнулись", существует внешнее воздействие и так далее.
В общем, такое отношение к происходящему как к своего рода стихийному бедствию. Я хотел бы спросить наших гостей: можно ли так относиться, что сейчас просто такой тайфун, ураган, а Россия страдает от этого как корабль в бурю?
Андрей Черепанов: Ураган, насколько я понимаю, в этом стакане устроен самой же Россией, ее властью, можно было этого избежать. Тем более, насколько я понимаю, мир постепенно, но выползает из кризиса, и мы тоже могли вкушать положительные плоды от этого выхода. Но, к сожалению, сами же загнали себя. И сегодня, как мне кажется, эта вертикаль, созданная Владимиром Владимировичем, медленно, но верно рушится, вместе с ней рушится и курс рубля и остатки экономики, вот в чем проблема. Конечно, мы могли этого избежать, сегодня можно тоже смягчить множество последствий негативных, но, к сожалению, этого не делается.
Михаил Соколов: Олег Буклемешев, что вы думаете об этой ситуации? Это стихия, которая обрушивается на Россию, нефть падает, значит деваться некуда.
Олег Буклемишев: Я бы даже вернулся немножко пораньше, когда мы утверждали, что высокая нефть — это навсегда.
Михаил Соколов: Мы — это Игорь Иванович Сечин?
Олег Буклемишев: Официальные деятели.
Причем недавно звучали такие утверждения, что дорогая нефть — это наше благо, которое будет с нами вечно и, более того, нефть будет дорожать. И эта вера, по-моему, до сих пор не выпускает тех, кто провозглашал подобные вещи, они никак не могут поверить, что период высоких цен на нефть закончился. Так что тут вопрос в том, что цена на нефть прыгает, она все время меняется, бывает стабильна, а бывает весьма волатильна, как говорят специалисты. В данном случае мы пожинаем плоды неподготовленности к тому, что произошло. Стихия — это стихия, но к стихии можно подготовиться, можно выстроить домик из кирпича, а можно жить в домике из соломы, который сдувает первый подошедший волк.
Михаил Соколов: А в чем разница между сегодняшним кризисом и кризисом 2008-2009 года?
Олег Буклемишев: Очень много разниц. Сегодняшний кризис — это наш, мы в одиночку переживаем, может быть с Венесуэлой, Ираном и такой компанией государств. В 2008 году страдал, как известно, весь мир, и мы были частью этого мира, более того, существовала надежда, что как только мир начнет выкарабкиваться из кризиса, выкарабкаемся и мы. Сегодня, к сожалению, такой надежды нет. Мне кажется, это основное отличие сегодняшнего кризиса от 2008 года.
Андрей Черепанов: Да, я с этим согласен, действительно это кризис доморощенный, и это плохо. Потому что мы проблемы внутренние не решаем, соответственно, только лишь впереди стоит ждать усугубления проблем. Если в 2009 году, в конце 2008 года мир начал выходить из кризиса, и мы вышли вместе с ним, то сегодня этого сделать, к сожалению, невозможно, никто нас не вытащит вместе с собой из того, что мы сами себе натворили.
Михаил Соколов: Что натворили, давайте сформулируем. А то премьер-министр Российской Федерации много чего наговорили: мы не сделали ничего такого, мы ни с кем не конфронтировали, мы просто напросто жертвы нехороших людей. Мы пошли навстречу народу Крыма, больше ничего. А что сделали такого?
Андрей Черепанов: Начнем с того, что я лично не уверен, что глубина кризиса связана в первую очередь или в основном с санкциями, которые против нас были введены. Полагаю, что и без этих санкций мы так же сегодня падали и падали бы быстро, в том числе и из-за падения цен на нефть. Как выяснилось, это было тем, кто понимал ситуацию, известно всегда, что российская экономика — это карточный домик, который поставлен на высоких ценах на нефть, ничего больше.
В связи с тем, что в нашей стране полностью были загублены в период Владимира Владимировича Путина институты, в первую очередь судебная система, правоохранительные органы полностью загублены, соответственно, это привело к тому, что права собственности стали активнейшим образом нарушаться, особой веры в то, что что-то изменится, нет вовсе. Пока Владимир Владимирович находится у власти, и поэтому стоит ждать только того, что капитал будет не идти сюда, а уходить отсюда. Почему он сегодня уходит не в таких больших объемах, просто потому, что почти уже весь вышел. Остался капитал друзей Владимира Владимировича, которых тоже, как в случае с Евтушенковым, приближенных к власти начинают постепенно наклонять, поэтому и они начнут постепенно делать отсюда ноги.
Михаил Соколов: Олег, что вы думаете о причинах?
Олег Буклемишев: Причины многообразные, но слишком долго копилось то, о чем Андрей говорит — это развитие по треку нефтегазовой империи, нефтегазового государства, которое подавляло вокруг себя все ростки всего остального. Нельзя сказать, что у нас экономика целиком и полностью такова, но там, где нефтегаз рос сам собой, вся остальная экономика, к сожалению, страдала ровно от тех факторов, о которых говорит Андрей. До какого-то времени это было незаметно, потому что прилив нефтяных цен поднимал все лодки, но как только прилив стал оседать, а там более помножившись на нашу ссору со всем окружающим миром, кроме тех же Венесуэлы и Ирана, то получается, что на мель сели в первую очередь лодки, которые что-то из себя представляли помимо нефтегазового сектора. И сегодня Россия выходит на иранские позиции, мы все больше представляем собой страну, где кроме нефти и газа рентабельного производства практически ничего не остается.
Михаил Соколов: Там еще базар есть, кстати, очень влиятельная и политическая сила.
Олег Буклемишев: Есть еще базар, влиятельная политическая сила, у нас тоже есть разные базары, люди любят побазарить.
Но то, о чем экономисты говорили годами, - диверсифицируйте экономику.
Михаил Соколов: Дмитрий Анатольевич сегодня на смелые вопросы телепропагандистов смело сказал, что надо слезать с нефтяной иглы.
Олег Буклемишев: Это ровно то, о чем мы говорили 12-14 лет назад.
Михаил Соколов: То есть услышал вас из того, касьяновского времени.
Олег Буклемишев: Мы даже запускали программу специальную, которая была посвящена диверсификации экономики. Но эта программа была сразу же закрыта, как только нефтяные цены полезли наверх. Напомню, что когда правительство Касьянова было отправлено в отставку, цена на нефть была 24 доллара за баррель, потом буквально через месяц она резко пошла вверх и больше к этим отметкам не возвращалась.
Михаил Соколов: Давайте мы послушаем премьер-министра Российской Федерации Дмитрия Медведева, его рассуждения о курсе рубля.
Полный текст будет опубликован 10 декабря.
Метки: Медведев
Михаил Соколов
SokolovMi@rferl.org
