Ментальные модели

Шохрат Кадыров.

Ментальные модели

как ключ к пониманию этнографии в Туркменистане

(вторая половина ХХ – начало XXI веков)

(тезисы доклада на международной конференции в Амстердаме (октябрь 2011 г.) «В направлении к социальной истории Туркменистана, 1880-1960 гг. Тенденции исследований в этнографии и истории»)

Часть 2.

Туркменский примордиализм

Русский этнограф С.М. Демидов считал, что после роспуска СССР этнография в Туркменистана деградировала в виду изменившейся политической ситуации (1) . Казалось бы, все верно: возникшая в колониальный период наука, обслуживающая интересы империи, перестала существовать после ее распада. Из последней монографии Г.П. Васильевой узнаем диагноз, который и она поставила этнографии после десяти лет ожидания чуда ее возрождения: «Этнография как наука после развала СССР практически перестала существовать в Туркменистане, да и характеризовать ее как отечественную мы уже не имеем права».
(Г.П. Васильева. 2003. С. 140). В отличие от колониального этнографа С.М. Демидова, оценка Г.П. Васильевой противоречива. С одной стороны, науки не стало, с другой – она существует, но уже не как «отечественная», а как туркменская этнография. Г.П. Васильева вплотную подошла к осознанию новой тенденции смены парадигм, имеющую ключевое значения для понимания кризиса этнографии в современном Туркменистане, но не смогла четко и ясно ее сформулировать. На фото: картина Рувима Мазеля «Вечереет» (1928 г.), бумага, гуашь, 47х64.

Тут я выделяю несколько аспектов.

1. Под кончиной советской конструктивистской этнографии Г.П. Васильева имела в виду, прежде всего, экспедиции, которые прекратились к концу 80-х годов. На мой взгляд, возрождение таких экспедиций автоматически не приведет к возрождению этнографии. Во-первых потому, что экспедиции – это эмпирика, а эмпирика это еще не наука. Во-вторых, экспедиции, как коллективные путешествия из Москвы в Ашхабад были важны для автономного существования в чужеродном ареале, с целью поиска архаики в далеких глубинках в период возникновения первых последствий социалистической реконструкции и модернизации во второй половине ХХ в. После того, как архаика и первые трансформации были изучены, этнография, с подачи учителя Г.П. Васильевой С.П. Толстова, перешла к очевидной повседневности (работы Г.П. Васильевой, Я.Р. Винникова, С.П. Полякова и др.). Сегодня эту действительность туркменские ученые могли бы изучать, что называется, не сходя с места, не прибегая к глубинным рейдам в традиционном советском понимании мероприятия под названием «экспедиция».

2. Что касается публикаций, на сокращение которых указывал С.М. Демидов, то и тут не все так просто. До закрытия в 1997-98 г. АН Туркменистана исследования продолжались. Вышла монография А. Оразова (1995 г.), защитил докторскую диссертацию А.Бекджанов по туркменам Мангышлака (1993 г.), защитили кандидатские диссертации А. Байрыева (об одежде туркменов Ахала) и Диванкулиева о туркменах карадашлы, публиковались статьи М. Дурдыева, А. Джикиева, Р. Мурадова, О. Гундогдыева и др.

3. Кадры. Может также показаться странным, что в своей расплывчатой оценке начавшегося после СССР кризиса этнографии в Туркменистане Г.П. Васильева прошла мимо того факта что с ее участием в республике была сформирована школы местных этнографов, многие из которых живы до сих пор (2) . Местные этнографы были учениками Г.П. Васильевой, еще больше проходило практику в ее экспедициях (3) . Пять туркменов защитили диссертации под руководством Галины Петровны (4) . Однако, характерная деталь: большинство кандидатов писали диссертации не о современности, а о прошлом туркменов, о времени до социалистической реконструкции и модернизации. Советская часть второй половины ХХ в. была временем параллельного существования в Туркменистане московского конструктивизма и латентного туркменского примардиализма. Для туркменских ученых более естественно писать о прошлом, о традициях, а не новациях, даже в тех редких случаях, когда они писали и пишут о современности Интересно, что во вновь открытой после кончины Туркменбаши национальной Академии наук учрежден Институт археологии и этнографии, но в нем нет сектора «Этнографии», а есть сектор «Этнической истории», руководит которым (как он сам себя называет) «новый лучший ученик» А. Джикиева некто Хан Курбанов – ярый сторонник примардиализма и всеобщей длинноголовости «чистокровных туркменов».

4. Наконец, можно предположить, что кризису в науке способствовала новая политическая ситуация, новая идеология. Однако здесь важно понять, что новая идеология не предшествовала, а формировалась на основе вышедшей из латентного состояния парадигме примордиализма, представленной, в частности, в монографии А. Джикиева 1991 г. Новая идеология потому и оказалась выигрышной, что была популистской, тесно связанной с обыденным сознанием, а не c выходящемb за рамки повседневного здравого смысла научными концепциями конструктивистов.

Продолжение следует.

Примечания

1. «Для поездок  в районы, граничащие с Узбекистаном, - писал Г.П. Васильевой С. Демидов 28 декабря 2000 года - теперь требуется разрешение милиции. Где Ваши, а позднее и наши 40-80-е гг. вольных поездок в любой уголок республики и страны?!». Тот же корреспондент в письме от 13 сентября 2002 г. сообщал: «.….Подавляешь тошноту при чтении туркменской прессы. Сколько народу умного и толкового потеряло свое лицо – В. Массон, и В. Сарианиди, и мои знакомые по ТГУ и другим местам соприкосновения. В общем, мерзости предостаточно!». И далее:  «Теперь все легендарные и полумифические личности типа Кероглы, Огуз-хан и т.п. следует писать с припиской «туркмен». Уже нет Османской империи, а есть Османо-туркменская империя и прочее в том же духе. Нельзя писать о захвате текинцами Ахала. Переименованы большинство из областных и районных центров. Выброшены упоминания о Дыкма-сердаре». В одном из писем от 2004 г. к ней читаем: «Дней 10 назад получил письмо из Нижнего Новгорода от нашей бывшей ученой секретарши (...). Она встречала Ата Джикиева, который «совсем  съежился, усох», а также Мурада Аннанепесова (академик АН Туркменистана), который сказал ей:  - «Посмотри на меня хорошенько, может быть видишь последний раз». Видно «творческий» климат в республике окончательно добивает бывших коллег» (1 июня 2004 г.). В другом письме читаем: «По поводу просьбы Галины Петровны, - Аннанепесов и Джикиев с горечью сказали, что практически никаких научных публикаций за последние 10 лет у них нет, если не считать того, что напечатали на туркменском, а также в (...) словаре и альманахе «Культурные ценности». Только Ата Джикиевич в этом году опубликовал статью «Традиционные туркменские женские головные уборы» в журнале «Мирас» (N 1, 2002. С. 88-92)».

2. Г.П. Васильева - первый руководитель, созданного в конце 1957 г. в Институте истории, археологии и этнографии АН Туркменской ССР сектора этнографии. На этой должности работала до ноября 1959 гг., оставаясь одновременно старшим сотрудником в московском институте.  Сектор этнографии АН ТССР состоял из трех человек, но вскоре вырос в три раза, а через 20 лет в республике было около 30 местных этнографов, в т.ч. 1 доктор и 10 кандидатов науки. Их готовили на родной для Галины Петровны, кафедре этнографии МГУ им. М.В. Ломоносова и в Институте этнографии им. Н.Н. Миклухи-Маклая АН СССР, где она постоянно работала.

3. Костяк туркменской этнографической науки в то время составляли: Шихберды Аннаклычев, Ата Джикиев, Курбан Овезбердыев, Сергей Демидов, Аннадурды Оразов, Анна Пиркулиева, Акмурат Теджов.

4. Сама она все эти годы была  кандидатом исторических наук, хотя заслуженно могла стать доктором наук уже в середине 1960-х г. за капитальное исследование о туркменах Северного Туркменистана в послевоенное время, опубликованное в виде монографии в 1969 г. Защитилась  в преклонном 65-летнем возрасте (1990 г.), по совокупности ранее изданного и научного доклада. После того, как Галина Петровна формально перестала руководить работой этнографов в 1959 г., она продолжала участвовать в организации исследований, занималась подготовкой аспирантов, вела редакционно-издательскую деятельность.  Еще в 1961 г. Г.П. Васильева выступила редактором  первой монографии о прикаспийских туркменах А. Джикиева, а в 1984 г. с ее авторском участием и под ее (совместно с А. Оразовым) редакцией вышла коллективная монография о жилище, одежде, семье колхозников Ахальского велаята.  Это  коллективное исследование (см.: «Новое. 1984) было последним крупным проектом Г.П. Васильевой в Туркменистане, которым она завершила этнографическое обследование всех регионов страны.