Отчет о международной конференции в Амстердаме "К социальной истории Туркменистана, 1860 - 1960: основные направления исторических и этнографических исследований".
(окончание, часть 3).
Как было отмечено ранее, туркменские коллеги, хотя и руководят департаментами этнической истории и археологии, не смогли рассказать ничего специального и интересного, что нельзя было узнать в интернете. Наверное, это было бы сделано, если на конференцию был бы приглашен еще один «лучший ученик» А. Джикиева долгое время пребывавший в фаворите С.А. Ниязова профессор О. Гундогдыев, написавшего в эпоху Туркменбаши, по сведениям его личного биографа Байрама Борисовича Шихмурадова, 35 (тридцать пять!) книг по туркменской истории.Поскольку этого не случилось, обе области знания на конференции были компенсированы докладами автора этого обзора о развитии этнографии в послевоенном и современном Туркменистане и очень содержательным выступлением супруги М. Кемпера и одной из организаторов конференции докторанта Свободного университета (Амстердам) Амике Баума «Археология в советском и постсоветском Туркменистане». На фото: участница конференции, докторант факультета гуманитарных наук Восточно-европейского отделения Амстердамского университета Сара Кромбах (Sara Crombach). Специализируется на творчестве Зии Бунятова. Амстердам 29 октября 2011 г.
Доклад по этнографии будет опубликован на этом сайте полностью вскором времени и этому мы не станем его тут обсуждать. Отмечу лишь, что в нем анализируется творчество знаковых этнографов советского времени (Г.П. Васильевой) и постсоветского периода (А. Джикиева). В этом смысле доклад дополняет проектные в темы «Массон-Сарианиди», «Гафуров-Примаков». Во всех перечисленных случаях авторы исследований существенно выходят за верхнюю границу хронологии, обозначенной организаторами конференции(1960 г.). Более подробно остановлюсь на докладе А. Баума.
Поскольку все археологические находки, начиная с неолита, в современном Туркменистане принудительно относят к культуре туркменов и их прямых предков, то археология в стране развивается обратно пропорционально развитию собственно этнографии. Правда, как явствует из доклада Амике Баума, это развитие международной археологии в Туркменистане, а не развитие отечественной туркменской археологии. В советское время археология получала щедрое финансирование от Гипроводхоза. Эта организация была обязана финансировать раскопки, чтобы получать разрешение археологов на строительство ирригационных сооружений в зоне культурных памятников. Сегодня, как показано в докладе Амике Баума, археология в Туркменистане попала в полную зависимость от иностранных ученых, которые на средства своих фондов проводят раскопки в Туркменистане. В результате, такой известный археолог как В.И. Сарианиди, получающий помощь из Греции, опередил в своих исследованиях ленинградского ученого В.М. Массона. Археологи (и покойный В.М. Массон, и В.И. Сарианиди) знали, что их находки используются в целях идеологии, да и сами вынуждены были таким образом участвовать в формировании националистической идеологии в Туркменистане. Они, как рассказала автор доклада, «считают это своим долгом» делать это взамен на право проведения относительно неподконтрольных местным властям раскопок. Как бы отвечая на вопрос о том, почему заведующий сектором археологии АН Туркменская Айдогды Курбанов приехал с докладом не как археолог, а как специалист по российским архивам, докторант Амике Баума пришла к категоричному, но в целом справедливому заключению: «Международные археологи добывают тот результат, который отвечает на потребности туркменской стороны и поэтому государству не нужно развивать отечественную археологию».
Понятно, что заведующий сектором археологии АН Туркменистана Айдогды Курбанов не мог остаться равнодушным к выступлению Амике и в прениях добавил, что в последнее время В.И. Сарианиди разочаровывает туркменские власти, т.к. в Ашхабаде говорит о том, что найденные им древности принадлежат древним туркменам, а за рубежом утверждает, что это были не туркмены, а выходцы из Передней Азии, чуть ли не древние греки (!?), т.е. «родственники» археолога. Это интересное замечание туркменского археолога и архивиста примечательно еще и тем, что в тот же день А. Курбанов выразил твердое убеждение, что следует считать научно некорректными отождествление археологических культур с культурами современных этносов («отбрасывать этническую сторону, когда изучаем археологию»). Спрашивается: почему же тогда туркменские власти недовольны тем, что Сарианиди колеблется относить найденные м древности к туркменским?
Выше я отмечал, что доклад другого туркменского специалиста Хангулы Курбанова был посвящен проблеме формирования туркменской идентичности в конце XIX-начале ХХ вв., в котором его автор, в духе Рухнамы пытался доказать, что туркмены как нация сформировались значительно раньше. Напоминаю об этом потому, что на этой конференции прозвучало выступление американской талантливой исследовательницы Виктории Климент о джадизме среди туркменов. В нем Виктория показала, что в начале ХХ в. туркменская национальная идентичность в современном понимании только начинала зарождаться, причем ее первые ростки были связаны с движением джадидов, т.е. просвященных туркменов. Процессы начала прошлого века во многом проясняют то, что произошло позднее, в 20-30-е годы, когда большевики вплотную начали заниматься национальным строительством.
Докладчик пришел к выводу, что процесс обучения «быть туркменом», конструирование туркменской нации, собственно туркменский дискурс начались задолго до 1917 г. Развитие национального самосознания В. Климент связывает с джадизмом, который был не только новым методом педагогики, но новым способом мышления об обществе и мире, изменившим баланс социальных и культурных сил в регионе. Одним из индикаторов роста национального самосознания среди просвещенной светской элиты туркменов той поры она считает термин «туркменчилик», введенный в публичный оборот через закаспийскую «Туземную газету» - первую газету (1914-1916 гг.) на туркменском и персидском языках (с 1910 г. такая же газеты выходила на узбекском языке). В декабре 1914 г. в своей статье просвещенец, выпускник Туркестанской семинарии, нохурец Мухаммедкули Атабаев предлагает широко использовать словосочетание «туркмен миллети» - «туркменская нация».
Два доклада – Адриэны Эдгар (Санта-Барбара, США) и Рафиза Абазова (Казахстан) сходны тем, что в обоих рассказывается о старом, о том, как почти 10 лет назад их авторам выпал случай заниматься туркменской проблематикой, после чего, к сожелению, они к Туркменистану не возвращались: Эдгар А. в последующем занималась национализмами в Югославии, а ныне вновь «возвратилась» в Среднюю Азию, но не в Туркменистан, а работает над вопросами этнографии межнациональных браков в Казахстане; Абазов Р. , начал заниматься Туркменистан, что называется по случаю, получив в начале этого века предложение составить компилятивный Исторический словарь о туркменах и Туркменистане на английском языке. Сейчас он занимается преподавательской деятельностью теперь уже не в Колумбийском университете (США), а в Казахстане и никак не связан с туркменской тематикой.
Работа А. Эдгар проходила, что называется в заочном общении с автором этих строк, и я хорошо помню, как радовался ее ценным рассуждениям о фактах туркменского трайбализма, и вместе с тем был удивлен, обнаружив в ее монографии «Нация племен» (2004 г., см. также: Ш. Кадыров. Нация племен. М., 2003 г.) главу не о басмачестве и не о борьбе с туркмечиликом, а об эмансипации туркменок (!?). Понятно, что эмансипация к строительству нации имеет весьма косвенное отношение и к тому же эмпирически хорошо разработана в трудах туркменского академика Биби Пальвановой в хрущевско-брежневские времена. На конференции А. Эдгар напомнила, что после образования ТССР все туркмены были «заражены энтузиазмом» строительства туркменской нации и в 20-30 годы был сформирован литературный туркменский язык.
Конечно же, общетуркменский литературный язык не мог сформироваться за столь короткий срок. В советском варианте он только начинал формироваться и поэтому сам по себе в довоенный период не мог быть фактором формирование нации. Важно заметить и то, что рефрен идеи «всеобщего энтузиазма» в процессе строительства нации в довоенный период, на котором настаивает А. Эдгар, несправедливо отодвигает на второй план главное - социо-этнический драматизм национального строительства довоенного времени, борьбу с туркменчиликом (исконной культурой туркменов). Советские власти устами туркменской элиты заявляли, что строят не нацию, а всего лишь «туркменскую национальность». Запрещено былоине только слово «нация», а даже частое употребление слова «народ», вместо «трудящиеся». Если же говорить о национальной идее, то она в советских элитах Туркменистана не мало подпитывалась всеобщим энтузиазмом национал-социализма в далекой фашистской Германии того периода (кстати, тема до сих пор совершенно не затронутая в туркменской политологии). В сочетании с «любовью» некоторой части туркменов к арийской длинноголовости, как показывают современные исследования, идея нацизма имела хорошую почву в Туркменистане. Напомню, что к этому времени уже были проведены и опубликованы, в том числе и на английском языке исследования Л.В. Ошанина о тысячелетней длинноголовости у туркменов.
Не могу не сказать выступлении на конференции кандидата исторических наук Р. Абазова о книгах и статьях по современной туркменской истории в западных и русских источниках. В самом выступлении автор оговаривает, что будет освещать только англоязычную литературу. Он и вправду много говорил о библиотеке Конгресса США. При этом, речь шла не о пересказе всего того, что было издано на английском о туркменах и Туркменистане, а о якобы о неких «открытых» автором новых принципах классификации литературы. Задача сверхсложная, ибо существует огромное количество композиций литературы по темам, направлениям, дисциплинам и сюжетам и каждая из них определяется в зависимости от задач, которые исследователь ставит перед собой. Классификация Р. Абазова не является авторской, она соответствует универсальным требованиям издательства Scarecrow Press, 2005 (Париж, издатель господин Воронов), специализирующегося на издании популярных исторических словарей (см. также: Ш. Кадыров. Российско-туркменский исторический словарь. Берген, 2001 г.). Поэтому ждать чего-то нового из выступления Р. Абазава не имело смысла. Так оно и оказалось.
В мою задачу не входило показать все выступления. За пределами обзора остались интересные доклады Зафы - внучки Мухтара Ауэзова, в котором сравнивается творческая биография ее деда с творчеством туркменского писателя Б. Кербабаева, и доклад молодого исследователя из Башкирии о роли филологических исследований русских востоковедов в Туркменистане в проекте формирования туркменской нации. Организаторы конференции пообещали в будущем году опубликовать материалы конференции в Амстердаме в полном виде и в дорогом издательстве, в форме коллективной монографии. На мой субъективный взгляд, у участников конференции еще есть время существенно переработать свои выступления, чтобы сделать эту книгу действительно интересной и ценной для науки.
Амстердам-Москва-Стокгольм, 27 октября - 13 ноября 2011 г.
